- 14 -

Краткая характеристика говоров Нижневеликорецкого региона (зоны).

"Кадастр. Достопримечательные природные и историко-культурные объекты Псковской области". Псков. 1997 год.

 

куда входят Палкинский р-н, Печорский р-н (+ некоторые деревни из б. Качановского р-на), Палкинский р-н (+ некоторые деревни из бб. Карамышевского, Середкинского, Славковского р-нов).

Говоры этих районов характеризуются типичными северорусскими чертами: взрывным согласным [Г], наличием фонем [Ф] и [Ф']; окончанием –а в родительном и винительном падежах единственного числа местоимений личных (менЯ) и возвратного (себЯ), окончанием –ам, -ым в творительном падеже множественного числа существительных, местоимений и прилагательных (с нАМ, за белЫМ грибАМ); формой именительного падежа единственного числа свекрови; твердым окончанием –т  в 3 лице глаголов; употреблением форм именительного падежа существительных I склонения в качестве прямого дополнения при инфинитиве (копать картошкА) и т. д. Но в эти говоры уже проникает принцип аканья (явление, присущее южнорусскому наречию( в положении как после твердых, так и после смягченных согласных, но с различной степенью распространенности – более последовательно в Палкинском и Печорском р-нах и в центральной части Псковского р-на; северные черты (оканье и различение гласных [A] и [E] в первом предударном слоге после смягченных согласных) сохраняются в большей степени в говорах северной части Псковского р-на.

 

Фонетические особенности

Под ударением представлены те же гласные, что и в литературном языке, но в отличие от литературного языка возможны случаи употребления ударного гласного [A] (после смягченных согласных) соответственно общерусскому [O] в глаголах с суффиксом –ыва- в основе инфинитива (завЯртывать, расчАсывать); ударного звука [E] перед шипящими (застЕшки, серЕшки) и в личных формах глаголов I спряжения (идЕш, несЕш); звука [И] на месте древнего Ѣ (ять) в формах множественного числа местоимения весь; тяперь сафсИМ скора; как фсИ загогочут [гуси]; ласих-то фсИх убили; фсИ с ружйам идут (Псковский, Ершово; Печорский, Медли).

По характеру безударного вокализма говоры Палкинского и Печорского р-нов и центральной части Псковского р-на отличаются от говоров на территории Псковского р-на к северу от Пскова, начиная примерно от д. Лочкино и далее к северу, что соответствует бывшему Середкинскому р-ну. На этой территории говоры сохраняют следы оканья, т. Е. различения предударных гласных [A] и [O] в положении после твердых согласных. Здесь обнаружены переходные вокалические системы (от оканья к аканью). Так, в говорах дд. Боровик, Ветрово, Теребище гласные [A] и [O] в первом предударном слоге совпадают в звуке [A] только перед ударным [A] и различаются перед остальными гласными: вАда, пАшла, гАра, трАва, но: вОды – трАвы; вОде – трАве; вОдой – трАвой (это первая ступень перехода от оканья к аканью – начало процесса нейтрализации безударных [O] и [A]).

Пережитком прежней вокалической системы, различавшей [A] и [O] перед всеми ударными гласными, является так называемое «уканье», т. Е. употребление звука [У] (более огубленного, чем [O] на месте предударного [O]: вУрона, Убйфвили, забУлел, рУдник ‘ключ’, Увёс ‘овёс’ (это зафиксировано и ближе к Пскову, в д. Остинка около пос. Ершово: волк вУёт, кУрова). О том, что в этих говорах только намечается переход от оканья к аканью, говорят случаи сохранения [O] перед ударным [A}: мОлОцка, гОлОва, пОсОбляли, Онная (ср.: прилАскать, с кАрАсям). Даже в говорах со сложившимся аканьем (например, б. Середкинский Подполозово) прослеживаются следы старой окающей системы, различающей гласные перед ударными среднего подъема [E] и [O]: на трАве – на гОре; хОтел. Дольше всего сохраняется огубленный гласный ([O]) перед ударным [O]: мОлОко, бОрОдой, твОрок.

В говоре д. Троицкая Гора (б. Середкинский) представлен другой вариант первой ступени перехода от оканья к аканью (т. Наз. Полновский вокализм): [A] и [O]совпадают в звуке [A]только перед гласными верхнего подъема: трАвы – вАды, кАси, нАшу. Но даже перед ударными [И], [Ы], [У] имеются случаи сохранения [O]: гОвОрил, Озубок, мОю, сОцыть ‘искать’ (особенно в тех случаях, когда и во втором предударном слоге находится звук [O]: твОрОгу, гОлОвы, вОрОтил).

На этой же территории (к северу от Пскова) в говорах еще не везде сложилось сильное яканье, т. е. совпадение гласных [A], [E] в одном звуке [A]в первом предударном слоге после смягченных согласных (независимо от качества ударного гласного и твердости или мягкости последующего согласного): ср. в дд. Лочкино, Боровик, Ветрово, Теребище и др. (б. Середкинский) совпадение предударных [A] и [E] в одном звуке [A] перед гласными верхнего и нижнего подъема (пЯти, нЯси; трЯсла, плЯсала – нЯсла, рЯка), но различение перед гласными среднего подъема (пЯток, пЯтно, кипЯток, чАсоф, Ясней – пЕсок, ВЕтрово, сЕстрой, сЕло, сЕрпом, запЕреть, сЕбе, тЕреть). Процесс образования сильного яканья также далек от завершения и в говоре д. Троицкая Гора: как и после твердых согласных, гласные неверхнего подъема после смягченных согласных совпадают в одном звуке [A] только перед гласными верхнего подъема и различаются перед остальными гласными (трЯсуцца, в рЯку, в грЯзи, нЯси, но: пЯтак – нЕсла; пЯтно – вЕрхом; Яснее – бЕлее). В говоре д. Загорье (восточнее Пскова в направлении к Порхову) уже почти сложилось яканье, но [A] и [E] еще различаются только перед [O]: трЯсёт, пЯток – рЕкой. Процесс же перехода от оканья к аканью здесь находится на более ранней ступени (т. наз. Гдовский вокализм): предударные [A] и [O] после твердых согласных еще различаются перед [O] и [E]) на трАве, трАвой – пО вОде, зА гОрой).

В говорах на остальной территории (Палкинский, Печорский р-ны, центральная часть Псковского р-на) гласные неверхнего подъема и после твердых, и после мягких согласных в первом предударном слоге совпали в одном звуке [A], т. е. проявляется недиссимилятивное аканье и сильное яканье: на бирЯгу, ВЯликай, нЯ знаю, приЯжжають, пЯкли, в мЯня (Псковский, Тямша), лЯжу, нЯ сплю, тЯпла так и нет, тЯперя, дЯржали, в рЯки, нЯсёш, дЯсятки, привЯзуть, памЯреть (Псковский, Логозовики).

Как и остальным псковским говорам (за исключением Юго-Восточного и Южного историко-культурных р-нов), рассматриваемым свойственно явление, называемое вторым полногласием, - это сочетания ОРО, ОЛО, ЕРЕ на месте праславянских *ъr, ъl, ьr, в отличие от первого полногласия, т. Е. сочетаний ОРО, ОЛО, ЕРЕ на месте праславянских *оr, ol, er: Этот месик пахош на сЕРЯпок (Печорский, Медли); палажу на вЕРЯшок, вЕРЁх, зЕРЯнцо, дАЛАжно (Палкинский, Горончарово); кОРАм ‘корм’, потвЯРЁже, сЕРЯпок, скатЕРЕть, смЕРЁдушка (Печорский, Малы); смЕРЁтная рубаха, стАЛАбок, цАЛОнак, хОЛАм, хОЛОмок, ф капусти появился цЕРЕф (б. Середкинский, Боровик).

Как и в других говорах Палкинского, Печорского, псковского р-нов на конце слов не различаются твердые и мягкие губные согласные: саМ – сеМ ‘семь’, восеМ, обуФ, згатоФ; звонкий заднеязычный согласный имеет взрывное образование: роГа – роК; луГа – луК; моГу – не моК; соответственно литературному сочетанию [БМ] произносится долгое [M]:оММанули, оММазать, оММерить; при произнесении общерусского сочетания [CT], находящегося в конце слов, выпадает звук [T]: гараС, пять вЁрс, взарвали моС, хвоС; в заударных слогах возможно выпадение интервокального [j], уподобление и стяжение гласных – в именительном и винительном падежах единственного числа женского и среднего рода и в именительном падеже множественного числа у полных прилагательных; в формах настоящего времени глаголов, восходящих к глаголам с суффиксальным [j].

Стяженные формы прилагательных и глаголов распределены по псковским говорам неравномерно – более всего их на севере и востоке области: в Гдовском и Порховском р-нах зафиксированы сотни примеров на стяжение; южнее Нижневеликорецкой зоны встречаются единичные примеры; в Южной зоне стяженных форм нет. В окрестностях Пскова и к северу от него многочисленны случаи стяженных форм прилагательных: Ели стару картошку; Вышла я в благу избу; каку-нибуть адёжу, тёпла вада; Каки девацки (Люботеж, Обижа, Большая Дуга, Большая Остинка, Задонье, Подлипки). Реже это явление встречается в Печорском районе (Сабака была красна, как лиса; В мяня были длинны косы; Ана старинна песельница – Бельско, Горончарово, Лисье) и Палкинском р-не (васильковы цветки, така мода – Романково).

Глагольные стяженные формы встречаются реже – в отдельных говорах Нижневеликорецкой, Северной и Северо-Восточной зон. Обычны формы 3 лица, поскольку они более частотны в речи: Яна много знат;; Не умет  ана ткать; Так быват; Ён работ – сена загатавливат. Еще реже (б. Середкинский) встречаются стяженные формы 3 лица без –т:: Цэркаф в нас работа; Яна всю пенсию прапива; Бох зна.

За последнее время цоканье как диалектное явление исчезает из псковских говоров, но следы его имеются: Цасать, сиЦас, колпаЦок, ноЦ, Цузая, Царницы, наЦальники, руЦаёкЮ ня хоЦЦа, каЦан, Цысто (Печорский, Медли, Псковский, в деревнях около Ершово). Диалектное [Ц]под влиянием литературного языка постепенно заменяется шипящим сложным звуком, но не мягким [Ч’], а твердым [Ч], поскольку псковское цоканье твердое: лапоЧым, саскаЧыла, паЧашшэ, палуЧыл, уЧыть, Чай.

Яркой диалектной особенностью является сохранение общеславянского заднеязычного согласного [K] в положении перед Ѣ из дифтонга *oiв корнях кеж-, кев-, кеп-. В Псковском, Печорском, Палкинском р-нах зафиксированы образования от корней кев- и кеп-: Кевка ‘шпулька’, Кевь, Кевок, Кевина ‘ручная цепа’, кеп ‘ручная молотилка’, ‘ручка цепа’, ‘бьющая часть цепа’, кеп, кепы, кипы ‘одна из деталей ткацкого станка’. (С корнем кеж- слова в значении ‘сырая овсянка’, ‘отстой ржаных высевок для киселя’ отмечены в говорах Гдовского и Плюсского р-нов – Северная зона).

Есть примеры сохранения [K] в сочетании [KB] в начале слова (перед древним Ѣ): КВяты смёрзли; Сарви КВяток.

Всем говорам Нижневеликорецкой зоны свойственна замена звуков [B] – [У] в начале слова. Обычно [B]выступает вместо [У] в тех случаях, когда [У] является предлогом или приставкой: Матирь В мяня памёрла; Ф каво е плёнка, Ф таво агурцы цвятут; В нас цасовень был; В няво свояк-то плут; В бальшухи – та ноги забалели, Вбежал ат нас, Вэйхали аттуда давно; Сын скоро ат нас Вйэдя; Не спяшы – Фспеиш; Фсе деньги Фтерял; Фсмихнулся и пашол. Значительно реже встречается [B] вместо [У]в корнях: Вчить, Вжын, Фтюк ‘утюг’, Вжах ‘ужас’. Замена [B] звуком [У] не наблюдается: Ф сорок лет, запрягёмся ф плугу, паехал ф Пскоф.

Наблюдается замена твердых свистящих щипящими и, наоборот, щипящих свистящими, но эта замена нигде не проводится последовательно, представляя собой лишь пережиток более древнего состояния: Шарай, Шама, Швадебный, Шат, Шосны, Шыты, Шын; уЖнали, Ждал, Жлая, Жаря (Псковский, Большая Толбица, Патрово, Люботеж, Троши, ФедосыЮ Промежицы; Печорский, Городище, Печоры, Плесоки, Малы, Верхний Мост; Палкинский, Васильево, Марково) – пуСок, Станы, Сапка, маСына, Суба, Сайка, Заних, Зыл, посаЗу (Печорский, Городище, Лавры, Лезги; Псковский, Малые Гоголевки; Палкинский, Великополье).

Мена [C] – [Ш]; [З] – [Ж] сохранилась лишь кое-где на западе области (кроме указанных р-нов, это явление представлено и в Гдовском р-не).

На западе и в центре Псковской области (в частности, в говорах Печорского, Псковского р-нов) встречается употребление фонетически незакономерного звука [X] вместо общерусского [C] и [Ш] (последнее из праславянского *S). (По направлению к востоку – в сторону Новгорода – это явление убывает.) Наиболее часто мена [C] или [Ш] на [X] представлена в глаголах на –хать, -хывать, -хнуть (подпояХать, веХать, меХать, сполоХнуть, куХнуть, скаХывать, спраХывать, опояХывать – ср. подпояСать, веШать, меШать, сполоСнуть, куСнуть, скаШивать, спраШивать, опояСывать). Эти образования не только широко употребляются в западной и центральной частях области, но и распространяются к югу и востоку, на территории Порховского, Дновского, Себежского и Невельского р-нов (Северо-Восточная и Южная зоны). Кроме указанных глаголов, звук [X] соответственно общерусскому  [C] отмечен в отдельных словах разных частей речи: мяХо ‘мясо’, ужаХ ‘ужас’, мяХной ‘мясной’, меХик ‘месяц’, Хвет ‘свет’, пиХьмо ‘письмо’, Хветит  ‘светит’, принеХу ‘принесу’, теХница ‘тесниться’. Указанное явление зафиксировано в следующих местах: Псковский, Аксентьево, Андреховщина, Большая Толбица, Боровик, Василево, Выдор, Дуб-Бор, Заходы, Иванибахово, Косоногово, Люботеж, Малые Гоголевки, Патрово, Ровницы, Рыдалы, Сельцо, Середка, СмержаХа, Стрижки, Теребище, Троицкая Гора, Черемша, Шахницы; Печорский, Бельско, Большие Мильцы, Вишняково, Высокий Мост, Городище, Загорье, Зехново, Зимний Борок, Иваново Болото, Каменка, Кулье, Лавры, Лезги, Малы, Моложва, Никольщина, Петровск, Плесоки, Пыжово, Ротово, Старый Изборск, Стуколово, Терехово, Федосы, Шумилкино; Палкинский, Анашкино, Борохново, Васильево, Великополье, Гороховщина, Грибули, Дядно, Иваново, Марково, Парфеево, Петригино, Ромахново, Сысоево, Троши, Тульцево, Хоришино, Шабаны.

В говорах различных районов области наблюдается неразличение звонких и глухих согласных в сильном положении, т. е. перед гласными и сонорными согласными. В рассматриваемой зоне это тоже широко представлено: зерГало, колоЗники, суБрятки ‘супрятки’, Глюч, приБунник (ср. пуня), Гостяника, вяТелье (ср. вяДельё), морКосить (ср. морГаса) (Псковский р-н); Пуханка, Пяда ‘беда’, свиреБый ‘свирепый’, беСопасность (Печорский р-н); звяГать ‘звяКать’, щуГлёнок (ср. щуКа) (Палкинский р-н).

Псковские говоры Нижневеликорецкой зоны знают и такие явления из области согласных, которые свойственны и южному наречию: долгий звук [H]соответственно общерусскому [ДН]: роННая мая, вос аграмаННый, севоННИ, труННики ‘ труженики’ (Псковский, Логозовичи); Ну лаННо, слушай; Эта фсё нароННые приметы; Варона – вреННая птица; Были мы беННые (Печорский, Медли).

 

Морфологические особенности

Имена существительные, относящиеся в литературном языке к III склонению, испытывают влияние существительных I склонения, т. Е. приобретают его окончания: печА, рысЯ, жизнЯ, гармонЯ, дочА, болезнЯ, вошА, краватЯ, постелЯ, к ноцЭ, за дверЕЙ, пошла за солЕЙ, на маей памятЕ, ф шерстЕ, на лошадЕ. В гарстЕ, пастелЮ нову, в рысЮ абаратила, за ратЕЙ рать. Существительные среднего рода с суффиксом –ен входят во II склонение, утрачивая при этом суффикс в косвенных падежах: Как тебя по имЮ?; Много ли семЯ нужна?; Ка времЮ падаспеим; Нет в меня времЯ. В косвенных падежах у существительного мати тоже отсутствует суффикс (-ер-): Пайду-ка я к матИ; Нет у ней матИ; Она с матЕЙ живё. Существительные, относящиеся в литературном языке к мужскому роду, имеют в говорах Нижневеликорецкой зоны окончания женского рода: Там ужынА готова; Што я с утюгОЙ буду делать?; нада плугУ купить; В нас плугАЙ пашут; МухаморА е паганая; В нас большая магазинА. К женскому роду относится и существительное путь: такУЮ путь, етА путЯ, анна путЯ в няво, харошАЙ вам путИ!; на тОЙ путИ, идитя тОЙ путЁЙ. В окающих говорах этой зоны наблюдается переход существительных среднего рода в женский; это редко проявляется в падежных окончаниях: ганяют в другУЮ стадУ, кину камушэк в морЮ, нет солнышкИ, сеяли ситАЙ, глянь на небУ (Печорский); пашли сенУ касить, мясУ не ядим ф пост, пивУ варили, вот ф тОЙ званьИ, пакажыш какой-нибуть чудАЙ, фсЮ летУ, в этУ времЮ, Вот горе-то какАЯ! (Псковский). Обычно же переход существительных среднего рода в женский проявляется при согласовании с ними прилагательных, местоимений, глаголов: Грохот – эта такАЯ ситА; ЛетА пришлА; в зайцэ серцэ в пятки ушлА; Лицо ни такАЯ штоп худАЯ (Печорский, Кудяево); В нас такАЯ бальшАЯ мачыла выкапана (Печорский, Бобровник); стада бальшАЯ (Печорский, Моложва).

У существительных I склонения в родительном, дательном, предложном падежах представлено одно окончание –ы: Доча жыла в ЛитвЫ, а сын в НарвЫ; г жэнЫ, на травЫ, на плитЫ, у вдовЫ, у сестрЫ, к сестрЫ, лодка на водЫ, на избЫ, на ПсковЫ. Реже общим окончанием в этих трех падежах является флексия –е: па вадЕ, к ызбЕ, г жэнЕ, ат ызбЕ, да вайнЕ, без трубЕ, нет вадЕ, бес каровЕ, у снахЕ, у мамЕ, с работЕ. Но возможно и сочетание двух флексий: -ы в дательном и предложном падежах (паехал к сястрЫ, па той паласЫ) и –е в родительном падеже (Она жыла у сястрЕ; пришол с вайнЕ).

В именительном падеже множемтвенного числа у существительных III склонения, в отличие от литературного языка, имеется окончание –а: дочерЯ, матерЯ, пустошА, площадЯ, ночА, цэрквЯ, вешшА, печА, сетЯ, снастЯ. У существительных среднего рода при ударении на основе употребляется в именительном и винительном падежах множественного числа флексия –ы: озёрЫ, кольцЫ, балотЫ, вёдрЫ, колёсЫ, брёвнЫ, мотовилЫ. Существительное глаз образует форму именительного падежа множественного числа с окончанием –ы (глазЫ): Што ты глазЫ выгалила?; У, тваи бясстыжи глазЫ (Печорский, Калинка). В отличие от литературного языка, очень широко распространена флексия –ов (независимо от рода имени и мягкости или твердости согласного в конце основы): дажжОВ, врацОВ, мястОФ, дялОВ, чулкОВ навязали, платкОФ, лекарствОФ, лентАФ, рысЕФ, канфетАФ нет, лафкАФ нетути в нас, мышОФ, балотАФ, ягодАФ, кофтАФ. (Существительное черти в некоторых говорах имеет в именительном падеже множественного числа окончание –ы, как и столЫ, а отсюда и родительный множественного чортАФ, т. Е. чорты – чортАФ.) Но возможно и обратное явление – отсутствие флексии –ов (при наличии ее в литературном языке): внуке пять гот, сам-та бяз зуп, рок в лася не была, в яво карова бяз рок, несколько пут влезала. Во множественном числе дательный и творительный падежи имеют одно окончание –ам (это явление присуще только севернорусским говорам): самы мяшкАМ брали, паехал за дяньгАМ, рубют тапарАМ, ня сплю начАМ, траву вынасила вядрАМ, картошку мяшкАМ насила, фси с ружйАМ идут (Псковский, Логозовичи, Тямша).

Псковским говорам свойственны формы сравнительной степени с суффиксом –оше: палягОШЭ, пакряпОШЭ, талОШЭ ‘толще’ (Печорский, Малы); палягОШЭ, слабОШЭ, пакряпОШЭ, паталОШЭ (Палкинский, Стуколово). Ни в одном из говоров эти формы не являются единственными – обычно они употребляются рядом с общерусскими формами: прямЕЕ – прямОШЭ; тоньШЭ – тонОШЭ; слабЕЕ – слабОШЭ; дольШЭ – долОШЭ; твёржЭ – тварЁШЭ.

Чрезвычайно разнообразно представлены в псковских говорах местоимения, формы которых во многом отличаются от литературных. Так, в именительном падеже обоих чисел в лично – указательном местоимении 3 лица иногда появляется [j]: ён, ёна (или яна), ёны (или яны). В винительном падеже единственного числа женского рода встречается форма ону (она может тоже начинаться с [j]: ёну (или яну), сушыла яну, уцыла яну. В именительном падеже множественного числа рядом с формой они может употребляться форма оны (жиля яны), исторически восходящая к именительному падежу женского рода. Указательное местоимение твержого варианта тот, та, то может выступать в сочетании с указательным местоимением мягкого варианта: тая, тое, тыи, тую.

Современные псковские говоры (за исключением их северной части) употребляют указательное местоимение кто в значениях ‘кто’ и ‘что’; это подтверждается массой примеров из 250 населенных пунктов области: Ну, а вы каво там пишэте?; С кем едешь на базар? – С капустой; Каво ты купил? – Да булки; Каво делаеш?; Каво еш? В говорах Печорского р-на, граничащих с эстонским языком, который различает местоимения к лицам и предметам, местоимение кто не совмещает эти два значения.

Среди глагольных форм наибольший интерес представляют формы 3 лица: встречается в окончании и твердый согласный ([T]), и мягкий ([T’]), возможны формы и без согласного [T] или [T’]. Четкой границы между твердым [T] и мягким [T’] нет: оба окончания могут соседствовать (Радные памагаюТЬ, ездюТЬ; Дети приежжаюТЬ; Ноги у меня плохо ходюТЬ; Ноги не можуТЬ – Псковский, Логозовичи, Подлипки, Тямша; ГрузюТ на машины; Лес возюТ; КормюТ их там, просюТ работать; Рыбу ловюТ; ПаедуТ в горат – купюТ; Из Питера привозюТ – Псковский, Верхолино, Елизарово, Ершово; Дажжок ели марасиТЬ; Фся рыба уходиТЬ вглупь; Там козы бегаюТЬ; ПолзаюТЬ катята; Шшанки-та бегаюТЬ, лаюТЬ; Галава балиТЬ; Вот и вылятаюТЬ сляпни; Утки выведуТЬ утятак, так фсе начнуТЬ стрелять; Голуби так воркуюТЬ; Как фси загагочуТЬ – печорский, Медли).

Рядом с формами 3 лица, имеющими окончание (с [T] или [T’]), у глаголов I спряжения употребляются формы 3 лица единственного числа без –т (-ть): Баба бегая; Ён плавая в вине; Деньги яна палучая; Песни ана затягая; Дочка тварок принясё; Ён гуляя; Маладёш гуляя; Бапка пярину вытряхая; Ветер бярёску шатая; Сам на хлеп зарабатывая; Хто прядё, хто вяжэ (Псковский, Большая Остинка); Кагда макрик задуя; И карова зарявё; кабыла ржо; кукушка птянцоф выводя; Балота зарастая кустами – забивая фсю асоку; Ряка замярзая када как (Печорский, Медли). Формы без –т (-ть) ни в одном говоре не представлены последовательно – они сосуществуют с образованиями на –т (или –ть).

 

Синтаксические особенности

В синтаксическом плане говоры Нижневеликорецкой зоны характеризуются типичными севернорусскими чертами: употреблением при инфинитиве переходных глаголов прямого дополнения в форме именительного падежа (тяжэло вадА насить; етай грабилкай харашо черникА брать; байнЯ тапить пашла; памагают картошкА капать); реже – при других глагольных формах (севодня мы банЯ топим; рыбА – та мы как любим!); сочетанием предикативного наречия надо с именительным падежом существительного или местоимения (кринкА мне надо; нам палифкА нада; вадА мне нада; не надо янА); употреблением в составе предиката полных прилагательных (Я так был расстроенный; Ты сама виноватая – Печорский, Малы); употреблением деепричастий в роли сказуемых (Мы так привыкши; Ён недавно домой приехавшы; Мой – то пришофшы дамой рана; Яна замуш вышэтшы ф Кандалакшу; Стёкла лопнуфши; Гипс аслапшы; К ней сястра приехафшы; Адин сын памёршы; Я уж забалефшы; За хахла вышэфшы; Тая изба загарефшы была – Псковский, Ершово; Ён не спафшы; Карову немцы угнафшы; К цылавеку привыкшы; Тая уж умёршы – б. Середкинский – Боровик); причем имеются образования без аффикса –ся от возвратных глаголов (Рука харашо была срошшы; Лука маленька астафшы; Злой – не выспафшы; Сонца закатифшы; Ён рассердифшы на бабу; Фстафшы, одефшы и пабёк ф школу; Астафшы анна карова).

Псковским говорам известно и такое синтаксическое явление морфологического происхождения, как употребление в качестве прямого дополнения формы именительного падежа множественного числа от существительных, обозначающих птиц, рыб и других животных: окунИ лавили; нада козЫкармить; дуга – конИ запрягать; нада конИ поить; ён и куницЫ ловит;; сйадут белкИ каки-та звери (Печорский, Моложва).

 

Лексические особенности

Очень богат Псковский словарь в отличие от литературного языка, в котором многие реалии называются при помощи описательных оборотов, в диалектной речи существует специальная лексика: шкуру теленка называют опоик (З барана – афчина, а с телёнка – апоик); кучку земли, нарытую кротом, - кротовник, кротовище, кротина, кротовина; курицу, которая сидит на яйцах, - седуха; которая водит цыплят, - цыплятница или детиниха, а которая несется, - кладушка; суп с крупой – крупейня, крупянка или крупеник; дождевой червь – дождевик; пирог со снетками – снетовик, с грибами – блинчик или грибник, с морковью – морковник, с картофелем – картофеник, с луком – луковник, с капустой – капустник…В отличие от литературного языка, в псковских говорах намного шире представлены собирательные существительные (названия животных и птиц) – грачьё, галочье, гусьё, волчьё, курьё, коровьё, медведьё, лошадьё. Типичны названия самок от родовых названий птиц и животных – дятлиха, кротиха, совиха, ястребиха, снегириха, бельчиха…

Во всех говорах области бытуют слова привели ‘привезли’ (Канфеты привели из Питера) и стеряться ‘сломаться, испортиться’ (Афтобус стяряфшы) и ‘заболеть’ (Яна сафсем стяряфшы).
Только в Печорском и Палкинском р-нах известно слово каруши в значении ‘лепешки из ячменной муки’ (в эстонском языке слово karas имеет такое же значение; в латышском и литовском с этим корнем есть образования, близкие по семантике; все это свидетельствует, что псковские каруши, по всей видимости, заимствовано из эстонского).

 

"КАДАСТР. ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНЫЕ ПРИРОДНЫЕ И ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНЫЕ ОБЪЕКТЫ ПСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ". ПСКОВ, ПСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ ИМ. С. М. КИРОВА. 1997 год.

 

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: